Пособник Гитлера или О чем молчит шведский премьер
Очередным политиком, отказавшимся приехать в Москву на празднование 70-летия Победы над фашизмом, стал шведский премьер Стефан Левен. Михаил Демурин считает, что дело тут не только в сиюминутной политической коньюнктуре, и предлагает взглянуть на шведское прошлое.
Премьер-министр Швеции Стефан Лёвен отказался приехать в Москву на празднование 70-летия Победы над нацистской Германией. Он не первый, кто поступил таким образом, и, думаю, не последний. И проблема здесь вовсе не в том, что шведам не нравится то, как действует Россия в связи с украинским кризисом. Проблема в том, что многим европейцам, и шведам в частности, в принципе не по душе, что сами они не смогли справиться с родившимся в Европе из её собственных корней феноменом национал-тоталитаризма. Что для этого понадобилось решающее слово Востока, который они вместе с Гитлером считали чем-то находящимся на несколько ступеней ниже их «цивилизации». Причем некоторым из них, европейцев, чума гитлеризма была, действительно, противна, и они хотели избавиться от неё, а другим — вовсе не отвратительна, даже приемлема, во всяком случае, чтобы решить, наконец, так называемую «проблему России», которая всегда не давала покоя Европе как нечто отличное от неё, противоположное, самобытное и самостоятельное.
Что нам приходит на ум, когда в нашем сознании рядом оказываются слова «Швеция» и «Вторая мировая война»? Конечно, Рауль Валленберг, спасение евреев. Кем на самом деле был Рауль Валленберг, в чём состояла суть его деятельности, на каких условиях ему удавалось выдавать евреям в Венгрии шведские «защитные» паспорта, досконально разобраться не удалось. Совместная российско-шведская группа историков работала под сильнейшим политическим прессом, характерным, кстати говоря, для многих историко-исследовательских «инициатив» горбачевского и ельцинского времени. Но как бы то ни было, мы не будем отрицать важности сделанного отдельным шведским дипломатом.
Отметим только, что именно одним и в своём личном качестве. А также то, что в предвоенные годы правительство Швеции отказывалось принимать у себя еврейских беженцев из Германии.
Но для нас, граждан России, есть и другая, более существенная тема, связанная с поведением уже не одного конкретного шведа, а с политикой Швеции как государства в годы Второй мировой войны. С 1941 по 1945 год Швеция, формально оставаясь нейтральной страной, на деле активно помогала нацистской Германии. На эти цели работала практически вся шведская промышленность. Даже в 1944 году в Германию направлялось до 80% шведского экспорта, ключевыми статьями которого были сталь и шарикоподшипники. Согласно широко известной статистике, из шведского сырья делалось до трети всех немецких боеприпасов и вооружений. То есть, другими словами, каждая третья пуля, каждый третий снаряд, каждая третья бомба, уносившие жизни наших отцов и матерей, их родителей и детей, была «родом» оттуда.
Кроме этого, с июня 1940 г. по август 1943 г. через «нейтральную» Швецию, в том числе и на восточный фронт, было перевезено около двух миллионов немецких солдат и около 100 000 вагонов с военными грузами для нужд вермахта. Немецкие власти держали в банках Швеции большое количество награбленного в Европе золота. 28 октября 1941 г. король Густав V направил послание А. Гитлеру с благодарностью «за разгром большевизма». На восточном фронте в составе войск СС воевал отряд из 200 шведских добровольцев.
Чем это сотрудничество с третьим рейхом было в большей степени мотивировано — ненавистью к СССР, политическим расчётом и погоней за наживой или симпатиями к нацизму, уходящими корнями в широко распространенную в Швеции в 1920-1930-х годах и признанную даже в качестве научной дисциплины «расовую биологию», определять, конечно, шведам. Но об этом следует открыто говорить, а таких дискуссий в Швеции не было слышно ни сразу после войны, ни в последующие десятилетия. Более того, когда несколько лет тому назад я завёл разговор об этом, мне сразу указали, в том числе и некоторые российские историки, что Швеция в тех конкретных обстоятельствах, мол, не имела другого выбора. Причём это были те же историки, которые категорически отвергали аргумент об учёте конкретных исторических обстоятельств при рассмотрении вопроса о заключении СССР договоров с Германией в 1939 году. Шведский премьер, обдумывая вопрос о поездке в Москву, вероятно, о том, что делала его страна в годы Второй мировой войны, не вспоминал. А стоило бы, если оставаться в рамках истории и культуры, а не политической конъюнктуры.
Но вернёмся к празднованию 70-летия Победы. Что можно было бы сделать в отношении тех стран, лидеры которых по ясно выраженным политическим мотивам отказались присутствовать в Москве на торжествах по случаю Победы? Отказать в праве присутствовать на этих торжествах и их послам. Принципиальность так принципиальность. У нас не может и не должно быть уважения к тем, кто не уважает то, что для нас не просто дорого — ведь не дав завоевать себя нацистской Германии мы по сути избежали тотального уничтожения, родились заново — но и то, что священно, потому что омыто кровью не только огромного числа павших солдат, но и миллионов и миллионов загубленных оккупантами жизней простых мирных граждан.
Итак, вопрос: «Швеция во Второй мировой войне»? Ответ: пособник Гитлера.
Следите за последними событиями в нашей Twitter-трансляции.
